Альбомы недели (18—24 ноября)
Хорошая музыка — далеко не всегда самая резонансная. На такую часто можно натолкнуться случайно, к собственному удивлению, и не всегда понятно, как о ней рассказывать — объективными фактами (громкими именами или модным стилем) она может похвастаться не всегда, а восприятие — всегда субъективно, так что делать ставку только на него нельзя. Потому в рассказе о новых пластинках, заслуживающих внимания, но не всегда получающих его, мы решили отделять одно от другого — так даже произведенное ими на нас впечатление будет выглядеть объективно.
Logos «Cold Mission»
Keysound Recordings
Факты:
дебютный LP от лондонского продюсера Джеймса Паркера, одного из тех выпускников jungle-школы поздних 90-х, что предпочли идти по пути деконструкции жанра, и положили тем самым начало золотой эпохе дабстепа, гэриджа и грайма. Весь этот набор, с особым уклоном в grime, разумеется, и можно услышать на «Cold mission». И если предыдущий опус Джеймса, «Kowloon EP», спровоцировал в начале прошлого года целую волну вдохновленных продолжателей дела, затмивших собой непосредственно того, кто нашел идеальное звучание и нужную для жанра композицию (например, Jam City «Classical curves»), то теперь ничто не помешает «Cold mission» занять место в топе лучших электронных пластинок, а у самого музыканта уже вовсю берут интервью, где самый главный вопрос звучит так: «почему ты так медленно работаешь?»
Рефлексия:
проект Джеймса, видимо, недаром называется «Logos». По крайней мере, при первом же прослушивании возникают ассоциации с литературной сферой. Альбом состоит из 11-ти композиций, преимущественно небольшой продолжительности, и определение «очерк» подходит им больше всего. Поначалу кажется, будто автор делает легкие наброски, чтобы дать слушателю возможность «прощупать» таким образом текстуру/фактуру/натуру. Пробивающийся сквозь волны нарочито консольного саунда бит, вспучивающийся бас, подхлестывающие вокальные сэмплы дают полное ощущение развития действия «по восходящей», что цепляет и физически, и ментально, но вскоре становится ясно — действие ложное, и ведет не к появлению новых линий, а к намеренной фиксации на немногих уже обозначенных, каждая из которых, при всей своей минималистичности, обладает невероятной глубиной. В результате уже не слушатель «прощупывает» музыку, а музыка прощупывает слушателя — в самом что ни на есть прямом смысле, и когда заканчивается «Atlanta 96», финальная композиция альбома, это прощупывание ощущается едва ли не физически, будто одиннадцать щупов-треков проникли в тело и разум, чтобы найти там укрытую нишу и оставить в ней копию «Cold mission». И даже при том, что иначе как «вторжением» это не назовешь, копию на долговременное хранение хочется принять с благодарностью.
Courtney Barnett «The Double EP: A Sea of Split Peas»
House Anxiety Records, Milk! Records, Marathon Artists
Факты:
объединенные под одной обложкой два мини-альбома, усилиями специально привлеченных лейблов, британского и американского, должные одним уже теперь махом привлечь внимание интернациональных ценителей неграненых сонграйтерских талантов к 25-летней австралийской певице, гитаристке и сочинительнице. EP от 2013 года, «How To Carve A Carrot Into A Rose», вышедшая в Австралии на собственном лейбле Кортни Milk! Records, вниманием и так не была обделена: Pitchfork удостоил композицию «Avant Gardener» престижного стимулирующего вымпела «Best new track», но ведь стимул не только в том, чтобы вывести девушку на мировую арену, где и так хватает «indie-girls» в диапазоне от Soko до Frankie Rose, Sharon Van Etten и Eleanor Friedberger, способных лишь с гитарой наперевес спеть по новому о старом, затронув при этом не только гитарные струны. В умении зреть сквозь слова, куплеты и мотивы, сквозь «местечковый» образ-имидж резидентам Pitchfork не откажешь, и совпадения тут быть не может: Кортни Барнетт не просто милая «девочка-припевочка», на которую случайно упал лучик славы, а потенциальный феномен в масштабе от Feist до PJ Harvey, другое дело, что для реализации Кортни-как-явления ей все же необходима огранка.
Рефлексия:
факты — упрямая вещь, и упрямство зачастую объясняется их двойственной природой. С одной стороны, по всем признакам творчество австралийской певицы коррелирует с упомянутыми музыкантами ее круга. Это индивидуализированный инди-поп-рок с разумными и уместными вкраплениями кантри, блюза и психоделии. То, что нужно, если хочешь, чтобы твои песни звучали «честно», вне зависимости от того, о чем ты поешь — об обмороке одним изнуряюще жарким днем или о походе в магазин. С другой стороны, внешние признаки в случае с «The Double EP» характеризуют музыку лишь задним числом, когда чувственное начало уступает рациональному. До той же поры песни Кортни по внутреннему своему настрою встают не рядом с упомянутыми выше коллегами по цеху, а — как это ни парадоксально — с Mazzy Star и образцовым дрим-попом. Конечно, и дрим-поп тут будет индивидуализированным, более конспективным, что ли, с оглядкой на австралийские саванны и прерии, где мечтать если и можно, то не отрываясь от земли. Mazzy Star своей музыкой (и вокалом Хоуп Сандовал) создают эфемерное пространство — чтобы воспарить туда, где нет нужды заботиться о мелочах жизни, где нет в принципе мелочей жизни — и витать там без конца. Кортни Барнетт создает аналогичное пространство — чтобы обжить его. Поставить стул, повесить занавески, воссоздать знакомые декорации — и кружиться, кружиться среди них без конца, любуясь плодами рук своих и гордясь ими. Одним небеса нужны, чтобы оторваться от земли, другим — чтобы превратить их в подобие земли. Нельзя сказать, чтобы это было плохо. Но в том и заключается глобальная разница: петь о жизни как о мечте — это талант, петь о мечте как о жизни — это феномен.
Billie Joe + Norah «Foreverly»
Reprise records
Факты:
все как по нотам: два лауреата Грэмми с радикально противоположными творческими биографиями «реинтерпретируют», то есть практически перепевают один в один альбом кантри-дуэта The Everly Brothers «Songs Our Daddy Taught Us» образца 1958 года, тоже, в свою очередь, бывший набором кавер-версий народных песен. История создания, вполне возможно, тоже будет передаваться из уст в уста как «сказанье дней минувших», этакий музыкальный фольклор: с рождения Билли альбом тот любил, с годами сильней разгорался в нем пыл, хотел он, чтоб люди узнали о том, насколько хорош и полезен альбом. Дальше — прозаичней: знакомство с Норой посредством Стиви Уандера, с которым они как-то выступали на одной сцене; мужское решение перепеть «Songs Our Daddy Taught Us» (это лучший способ рассказать людям о пластинке, которой стукнуло 55), и заключительный финт — вопрос жены Билли: «А почему бы тебе не сделать это вместе с Норой, дорогой?».
Рефлексия:
некоторая ироническая предвзятость в отношении «Foreverly» объясняется не необычностью союза, а сиюминутностью материала. Союз-то как раз обычен. Билли Джо и Нора Джонс — два хороших музыканта, а хорошие музыканты собираются вместе чаще всего, чтобы порадовать публику или порадовать себя. Только результат этих разовых союзов не живет в годах. Особенно если он целиком и полностью построен на спекуляции личными пристрастиями. Никто не сомневается, что лидер Green Day любит слушать разную музыку и может играть разную музыку. Вряд ли кто-то усомнится в способности Норы Джонс испонить любую песню из багажа поп-музыки двадцатого столетия. Но когда эти двое хороших людей приходят в студию и записывают пластинку песен, которые бабушка пела маленькому Билли, у большинства тех, кто следит за творчеством этих музыкантов, будет примерно такая реакция: «Ммм, хорошо... А когда, кстати, новый альбом Green Day?» Те же, кому неинтересны Билли Джо и Нора Джонс вместе взятые, пойдут слушать оригинальный альбом 1958 года. Потому что время закрепило за ним статус классического — со всеми вытекающими последствиями и впечатлениями. Таким образом, «Foreverly» становится еще одной пластинкой, которой если и удается найти своего слушателя, то крайне ненадолго. Что, если честно, даже обидно, поскольку это хорошая и правильная пластинка. Именно такие пластинки должны возникать время от времени, чтобы не разрывалась музыкальная преемственность, и пусть выигрывать от этого будут не они, а как раз те, чей авторитет с их выходом будет увеличиваться еще и еще. Собственно, об этой цели и говорил Билли Джо, но вряд ли ему как автору очень понравится, когда слушатели при первых же аккордах вступительного рокабилли «Roving Gambler» будут бросать его CD в мусорное ведро и бежать в магазин с криками «Дайте мне Everly brothers!». «Foreverly» звучит настолько аутентично, что усовершенствованные в плане звучания аранжировки и новые оттенки значения песен, возникшие за счет введения женской вокальной партии, изначально отсутствовавшей, кажутся имманентными, то есть задуманными еще праавторами. Попади хоть одна песня оттуда в саундтрек фильма о тридцатых или новой игры из серии Fallout, никто не ощутит фальши. Зритель ощутит нужную атмосферу времени, а игроку будет не так одиноко слоняться по Пустоши. Проблема в том, что атмосфера нашего времени совершенно иная, и никакой Пустоши (слава Богу) нет. А там, где продолжают вздыматься музыкальные (в нашем случае) высоты, участь «Foreverly» — вечно теряться в тени у их основания.
Diane Coffee «My Friend Fish»
Western Vinyl records
Факты:
дебют ударника Foxygen Шона Флеминга, в чьем творческом портфолио есть и такой немаловажный пункт, как озвучивание мультперсонажей для Disney Channel. Немаловажный потому, что в некоторых из них, например, в «Ким Пять-с-Плюсом» («Kim possible») он был голосом сразу нескольких персонажей. «Многоликость» (или «многоголосие» — здесь это синонимы) — основной признак пластинки, равно как и характеристика вокального таланта 26-летнего музыканта. 10 песен будто спеты 10 разными людьми из 10 разных музыкальных эпох. Начиная с эпохи поздних 60-х, когда вы не могли писать музыку, не ориентируясь на Sgt. Pepper, и заканчивая эпохой поздних 80-х, когда после ухода Роджера Уотерса стало казаться, что приблизиться к Pink Floyd все же возможно. На тот случай, если у кого-то возникли сомнения — между 60-ми и 80-ми музыкальные эпохи сменяли друг друга очень часто, и если у кого-то остались сомнения, Шон Флеминг — это мужчина.
Рефлексия:
выбранное в качестве псевдонима имя может навеять целую массу сомнений. В первую очередь ассоциативных. В интервью музыкант уже не единожды отрекался от аллюзий на тему «Twin Peaks», но имя Diane Coffee продолжают трактовать как отсылку к Дэйлу Куперу и — следовательно — Дэвиду Линчу. Последний известен своей любовью к ретро-року с психоделически-романтическим оттенком, о чем говорят не только саундтреки фильмов, но и два собственноручно записанных альбома. Но несмотря на фиктивность коннотации псевдонима с творчеством «загадочного» режиссера, определенную взаимосвязь между ними найти все же возможно — на метафизическом уровне. Недаром «маэстро» столь внимателен к музыкальному сопровождению своих фильмов и столь консервативен в проявлении вкусов. Стало быть, те эмоциональные и духовные сферы человека, к которым он апеллирует, невозможно было бы затронуть без музыки. Стало быть, музыка — не только один из важнейших элементов в общей формуле раскрытия вышеупомянутых сфер, но еще и элемент, способный создать или преобразить подобную сферу, а значит, над его формулой тоже необходимо поломать голову. И «My Friend Fish» — это на редкость сложная и действенная формула. Она помогает извлечь суть из каждой слышащейся в ней эпохи, и сопоставив их одна к другой, помогает увидеть и понять их непреходящую ценность так, что помыслить о каждой из этих эпох в отрыве от всех прочих уже не представляется возможным, да и представлять не хочется. И все это за 30 минут.
Nick Cave & The Bad Seeds «Live from KCRW»
Bad Seed Ltd
Факты:
четвертый концертный альбом главного ретранслятора музыкальных импульсов с темной стороны Земли в компании с последним оставшимся после роспуска проекта Grinderman коллективом единомышленников, помогающих Нику адаптировать крики души для восприятия простыми смертными. Запись, сделанная в студии Apogee, поставляющей эксклюзивные материалы для прямых эфиров радиостанции KCRW, больше походит на альбом акустических версий — если бы не аплодисменты в конце, именно так «Live from KCRW» и можно было бы преподносить. Песни отбирались балладно-блюзово-лирической направленности, что в контексте сформировавшегося плейлиста вызвало уклон в сторону тех пластинок, где указанные настроения были доминирующими (это вышедший в начале года «Push The Sky Away» — что логично, ведь запись была сделана всего месяц после его выхода (оттуда музыканты взяли четыре песни — «Wide Lovely Eyes», «Higgs Boson Blues», «Push The Sky Away» и «Mermaids») и пластинка 1997 года «The Boatman’s Call» (три песни, «Far From Me», «People Ain’t No Good» и «Into My Arms», последняя из которых попала лишь на виниловую версию). Единственным номером, «раскачивающим лодку», стала заключительная «Jack The Ripper» из альбома «Henry’s Dream» (1992) — доказательство, что грязновато-жесткий гитарный нойз тоже отличное художественное средство при исполнении лиричной песни, просто это будет брутальная и бескомпромиссная лирика.
Рефлексия:
концерты должны делать музыкантов ближе к поклонникам, которые могут себе это позволить, концертные альбомы должны делать музыкантов ближе к поклонникам, которые не знают, хотят ли они это себе позволить. Дело не только в возможности увидеть кумира на сцене, а в присутствии при уникальном событии — рождении музыки. Не том рождении, которое начинается с первого прилива вдохновения, а заканчивается мастерингом и сведением, — это слишком сакральный процесс для каждого творческого человека, а том, что фокусирует абсолютно все эти предшествующие усилия, потраченные музыкантами на ее создание и совершенствование в течение огромного количества времени. Кто-то скажет, что тут имеется в виду воссоздание, отрепетированное и механичное, но по такой логике рождение каждого ребенка — воссоздание человека, не более. Ни один уважающий себя музыкант не будет клонировать свое детище, и элемент импровизации, со-творчества, будет иметь место всегда, в той или иной степени. Именно поэтому речь идет о рождении — чего-то нового, ранее не слышанного, возникающего здесь и сейчас, и способного жить лишь в сознании того, кто присутствовал при этом событии. Так вот, для того, кто еще не знает, хочет ли он побывать на концерте Ника Кейва, и был выпущен «Live From KCRW», в дополнение ко всем прочим «живым» альбомам. И для тех, кто еще сомневается — это билет, который нельзя сдать в кассу.