«Я – английский меланхолик»: интервью Дэймона Албарна

2012 год обещает быть как никогда насыщенным для Дэймона Албарна. Стивен Далтон из The Quietus обсудил с музыкантом «фолк-оперу» Doctor Dee, проект Rocket Juice and the Moon с участием Фли и нигерийского барабанщика Тони Аллена, будущее Blur, Олимпийские Игры в Лондоне, Дэвида Кэмерона, Дэвида Боуи и сыры Алекса Джеймса.

У тебя очень напряженный график — альбомы Rocket Juice and the Moon и Бобби Уомака, альбом и показ Doctor Dee в Лондоне, и еще один большой концерт Blur. Ты как будто открываешь по проекту в неделю…

Так получилось, что работа над многими проектами заканчивается примерно в одно и то же время, поэтому кажется, что я делаю так много всего. Такая отговорка.

Показ Doctor Dee в Английской Национальной Опере будет отличаться от прошлогодней премьеры в Манчестере?

Да, я пытался ее доработать, ввести голос Доктора Ди. Перед первым показом у меня было только 8 недель на доработку, а затем уже было достаточно времени подумать, что было сделано удачно, а что нет. И запись проекта помогла в этом разобраться – мне очень нравится петь пасторальный фолк, на самом деле. Но в Английской Национальной Опере будет показано что-то новое. Иногда людям трудно объяснить, что ты в середине процесса и на середине пути, поиск все еще ведется.

Многие критики, видевшие манчестерскую версию, я, в том числе, считают, что сюжет слабоват.

О, конечно сюжет слабоват! Б*я буду, Шерлок! Ха! Но вообще я не стесняюсь показывать вещь, работа над которой еще ведется, конечно, мы иногда принимали дурацкие решения, но нельзя двигаться вперед, не делая ошибок. Надеюсь, в этот раз это будет более завершенное и удовлетворительное произведение, иначе я буду очень расстроен.

Алан Мур изначально был движущей силой при работе над Doctor Dee, но вышел из игры, заявляя, что только он один там и работал…

Ну, это просто… неправда. У каждого свой подход и, наверно, суть в том, что Алан Мур хотел контролировать весь процесс, а это скорее была групповая работа, и он чувствовал себя не своей тарелке. Но, однозначно, именно он вдохновил меня на этот проект.

Перед Doctor Dee выходит новый альбом совместного проекта, Rocket Juice and the Moon. Как вы собрались?

После встречи Фли и Тони в самолете, летевшем в Лагос, стало понятно, что-то должно произойти. Фли – страстный поклонник Фела Кути, и, как только он встретил Тони, я понял, что он очень хочет поиграть с ним. Тони – мастер, я играл с ним в разных составах. Ему, на самом деле, нужен мощный басист, который может играть в его ритме и который не слишком пафосен. Фли может быть пафосным, если захочет, но он великий музыкант, так что он был внимателен к тому, что от него требовалось, и он был просто рад играть вместе с Тони. Они сразу зазвучали идеально вместе, так что мы поняли, что надо что-то из этого сделать.

Как обстояло дело с альбомом Бобби Уомака?

Как и с Тони, у меня не было возможности поиграть вместе во время записи того альбома Gorillaz, потому, что это был единовременный проект, мы пару дней работали с ним в Нью-Йорке. Потом я не виделся с ним до начала мирового тура. Я узнал его получше, зауважал и полюбил во время тура, и мы подумали, что нам надо что-то сделать вместе.

Ты работал с невероятным количеством музыкантов. Ты, наверное, самый музыкально неразборчивый соавтор своего поколения?

Да, думаю, так и есть. Я променял юношескую неразборчивость в связях на что-то более зрелое.

Пол Маккартни рассказывал The Quietus, что ты приглашал его для записи с Gorillaz, так?

У нас могло получиться. Мне нравится работать с людьми, но, в то же время я готов к тому, что-то может не получиться, многие… многое не получилось. Например, много лет назад в течение суток я записывался с Дэвидом Боуи и Рэем Дэвисом. Но только в течение суток. Это было давно и уже никому не интересно. Это к тому, что я разрабатывал много идей, многие из которых так и не обрели воплощения.

Гардиан постоянно называет тебя Новым Дэвидом Боуи – ты видишь параллели?

Не думаю, что я когда-либо мог занять нишу Боуи. И он уделял много внимания визуальной стороне, что меня не интересовало в такой степени. Конечно, мы близки по духу в плане авантюризма. Меня это сильно вдохновляло в юности.

И вы оба начинали в пантомиме…

Я не начинал в пантомиме! Что за чушь!

Так написано в Википедии.

Да, конечно. Зачем распространять такие нелепые слухи? Да, я начинал в пантомиме. Как и Боуи. Поэтому мы так похожи.

Удивительно то, что почти все твои проекты после Blur были основаны на африканской или афро-американской музыке. Ты пытаешься избежать худших аспектов брит-попа и его белой, шовинистической, местечковой морали?

Да, возможно, подсознательно так и было. Но мне всегда нравилась такая музыка, просто в Blur ее было невозможно играть... Забавно, я тут придумал мелодию для Blur, не знаю, увидит ли она когда-нибудь белый свет, но она вполне канонична.

В общем, тобой движет чувство вины по поводу того, что ты белый представитель среднего класса?

Ха! А тобой?

Конечно!

ОК, Ну, наверно да. Не знаю, как насчет самосознания, но сейчас я сильнее ощущаю себя космополитом, чем в юности, это точно. Лучше уживаюсь с собой. Но ты наверно прав, возможно, для меня это было мощной движущей силой все эти годы.

У этой новой песни Blur есть название?

«Westway». Я упомянул ее лишь потому, что это странно – иногда рождаются совсем неожиданные вещи. Я такое уже давно не пишу. Но оно само приходит ко мне, понимаешь? Но, в конечном счёте, я лишь один из английских сонграйтеров.

Так ты вернулся к брит-попу?

Точно! Эта тема годами вертелась у меня в голове, я не знал, что с ней делать. Сначала я написал ее как некий тоскливый гимн моего дома, я даже хотел записать ее на пластинку на 78 оборотов, сделать флаг и поднимать его под нее – просто дурачиться. Но у меня были эти аккорды – я дописал мелодию… Больше никакого Blur – один концерт в этом году, и никаких дальнейших мероприятий. Может быть, эта песенка прозвучит как кода всей этой истории.

После воссоединения и тура Blur в 2009 году ты говорил, что это было похоже на веселую прогулку, но потом вы все разойдетесь по своим делам. Ты и сейчас так считаешь?

Да, это было весело, и этот год будет веселым с точки зрения нашей прекрасной космополитичной культуры. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы сыграть в Гайд-Парке перед 80000 зрителей. Один раз.

Это ради денег?

Совсем нет! Если бы мы хотели заработать денег, мы бы поехали в мировой тур. На этом мы денег не сделаем, просто это прикольно.

Таким образом, за концертом в Гайд-Парке и новой песней Blur нового альбома не последует?

Нет.

Был суровый период, когда Blur отзывались друг о друга как о «коллегах», а не друзьях. Сейчас ситуация изменилась?

Да, думаю, мои отношения с Грэмом, в частности, сейчас лучше чем многие годы. Мне большего и не надо.

Было время, когда Алекс имел привычку называть тебя м*даком в интервью…

Ну, собака лает…

Может быть, это он любя?

Уверен, что да. По-своему. Нам знакома его манера выражаться.

Ты всегда был леваком…

Я не разделяю его политических взглядов. Это уж точно.

Тебя смущает то, что Алекс находится в приятельских отношениях с премьер-министром Дэвидом Кэмероном?

Они же соседи? Смущает ли это меня как его друга, который знаком с ним много лет и знает, что он немного глуповат? Нет. Он беспечный и глуповатый. Если бы я не знал его, меня бы сильно смущали некоторые его заявления. Но так как он немного глуповат – я не могу воспринимать его слишком серьезно.

А как его сыры?

Вообще-то хороши.

Концерт Blur в Гайд-Парке закрывает Олимпийские Игры, ты испытываешь позитив по поводу Олимпиады Лондон-2012?

Положительный момент заключается в поднятии патриотического духа. Но, не забывай, после Игр останутся блуждающие кучи мусора из рваных флагов Великобритании и лопнувших воздушных шариков. Быть британцем будет не очень круто в сентябре, так что куйте железо, пока горячо! Ха!

Ты читал «Молоко призраков» Йена Синклера об Олимпийских Играх и других больших проектах? У него все это выглядит жутко…

Так он и пишет: жутко, не правда ли? Так же, как Алекс Джеймс веселый, а Йен Синклер – жуткий, я – английский меланхолик. К сожалению, нравится нам это, или нет, на нас на всех навешаны ярлыки.

Но Синклер считает, что Олимпийский проект – это какое-то тоталитарное фантастическое чудовище, навязанное народонаселению…

Конечно, так и есть. Но, в конце концов, мы все люди, плоть и кровь, разве это плохо — собраться на пару недель и наслаждаться обществом друг друга? Конечно, любой думающий человек видит дальше и понимает, что не все так прекрасно. Но так можно смотреть на любые вещи. Можно иметь позитивный или негативный взгляд на всё. Я, пожалуй, буду позитивным.

В конце прошлого десятилетия ты говорил, что ты стал менее тщеславным, менее эгоистичным, менее высокомерным. Ты созрел к пятому десятку?

Надеюсь, я немного повзрослел и стал понимать, как мне повезло с профессией. Я не потерял склонности к авантюрам и это, с большей долей стабильности и (как я надеюсь) здравого смысла, позволяет мне упорно работать и исследовать неведомое мне прежде.

У тебя всегда была репутация раздражительного и высокомерного человека, особенно среди журналистов. Ты ее заслужил?

Ммм… Наверное, тогда я не мог выразить свой внутренний скептицизм по поводу разной хе*ни, сейчас мне это легче дается, возможно поэтому я кажусь менее раздражительным. Ффф, не знаю, я все еще отвечаю на вопросы…

Лиам Галлахер был выбран лучшим рок-фронтменом всех времен в опросе журнала Q. Ты попал на 4-е место. Скажи честно, тебе не обидно?

Ну, наверняка приятно беспрерывно занимать первые места повсюду в мире, но реально это невозможно, да и не ради этого я занимаюсь музыкой. Меня это не волнует. Я работаю 5 дней в неделю и пытаюсь тратить больше времени на создание, а не продажу музыки. Может быть, разница в этом.