Джастин Тимберлейк об альбоме «The 20/20 Experience»

Джастин Тимберлейк рассказывает о том, как его актерская игра повлияла на создание нового альбома. Обладатель «Грэмми» дал откровенное интервью двум школьникам, участникам программы «Grammy Camp».

Ты мог бы дать интервью кому угодно, почему ты выбрал нас?

Мне нравится разговаривать с теми, кто любит музыку. Сейчас я даю не так много интервью, так как (особенно в молодости) я читал статьи, посвященные мне, и понимал, что журналист на самом деле больше рассказывает о себе, чем о герое публикации. Я начинал с малого, но в шоу-бизнесе уже давно, и понимаю, что на самом деле многое здесь лично к тебе не имеет никакого отношения.

И мне также всегда приятно общаться с молодыми людьми, которые на самом деле любят музыку и как средство самовыражения, и как искусство. Вы поймете с возрастом, что люди, которых вы встречаете в своей жизни, могут меняться или быть совсем не теми, кем вы их себе представляли. Я был лишь парнем, который пытался найти себя. Мы живем в безумном мире. Не хочу показаться пресыщенной знаменитостью и тому подобным, но я очень рад, что вернулся к музыке, и я прекрасно провожу время, где бы я ни был. Но все меняется с возрастом, это жизнь.

Что заставило вернуться в этот раз?

Это тот случай, когда на тебя как будто что-то находит. Я бы взял перерыв вне зависимости от того, пришлось бы мне сниматься в фильмах или потому, что предыдущий альбом и тур отняли все силы. Я не из тех, кто выпускает по 10-15 альбомов. Каждый мой альбом — особенный для меня. Я пишу музыку все время, но пока я не начинаю ощущать отчаянную потребность докричаться до каждого, я храню ее в себе. Мне нравится заниматься музыкой, даже если ее никто не слышит. И даже когда я слушаю свою музыку в машине, я тоже рад этому. Мне не обязательно всегда быть в центре внимания. Если мне на самом деле есть что сказать людям, я добьюсь того, чтобы меня услышали. Хотя меня больше увлекает сам процесс, а не результат.

Расскажи о новом альбоме.

На альбоме 10 песен, но средняя продолжительность треков — 7-8 минут. Его нужно слушать целиком. Не то, чтобы альбом представлял из себя цельное повествование, но что касается звука — его нужно прослушать от начала и до конца.

Можно ли сказать, что ты и Тимбалэнд имеете одинаковое музыкальное мышление?

Нас с Тимом связывают такие отношения, как ни с кем другим в этом мире. Мы как братья, правда. Нам даже не обязательно много о чем-то говорить. В студии мы часто даже не разговариваем. Он начинает возиться с аппаратурой, я наигрываю какие-то аккорды или пробую какой-то луп, а он развивает мысль, затем я начинаю напевать какую-то мелодию на новый луп. Так мы и продолжаем перебрасываться идеями. Похожие отношения меня связывают и с Фарреллом Уильямсом. Но отношения с Тимом уникальны — мы разделяем ту точку зрения, что мы хотим делать нечто, что напоминало бы нам о нашей любимой музыке, но, в то же время, это должно звучать как то, чего мы не слышали прежде. В этот раз мы собрались в студии и не объявляли об этом. Я сказал: «Давайте не будем поднимать нездоровой шумихи, не будем пытаться соответствовать ожиданиям. Сделаем что-то искреннее». И я рад, что мы можем работать именно так, потому что лично мне кажется, что этот альбом — лучший из всего, что я когда-либо делал.

Какая музыка, по-твоему, не устаревает?

Если бы «Superstition» Стиви Уандера вышла сейчас, она бы звучала актуально. Вы бы спросили: «А кто этот новый певец?». То же самое касается Принса и Майкла Джексона, если бы эти ребята, как и Марвин Гэй, появились бы в наши дни, если бы их записи вышли сейчас, вы бы сказали: «Ух ты, звучит так современно!».

Как твоя актерская карьера повлияла на твою музыку?

Некоторым образом это заставило меня принять несколько иной подход к созданию текстов песен. В последнем альбоме явно присутствовал некий персонаж. Я не ношу костюм-тройку и бабочку каждый день (смеется). Костюм и галстук — я не всегда такой. Всему свое время и место, но внезапно ты понимаешь, что для определенной музыки именно такой визуальный образ будет к месту.

Когда мы начали работать над моим вторым альбомом, у меня в голове созрел некий персонаж, так что съемки в фильмах придали мне уверенность и понимание того, чем я занимаюсь. Ты много работаешь над своим персонажам еще до начала съемок: над тем как он говорит, двигается, что его расстраивает и радует. Затем ты все это показываешь на съемочной площадке — на сцене, в какой-то степени, происходит то же самое.

Имея опыт участия в кино-процессе я вижу, как все меняется — написание песен, направление развития музыки. Можно играть персонажа, но можно также создать и целый мир, в котором этот персонаж будет жить. Но как будет звучать этот мир? Будет ли в нем больше струнных, духовых, или ударных?

Кто научил тебя тому, как стать тем, кем ты стал сегодня?

Мои родители, честное слово. Эти два прекрасных человека. Моя мать научила меня двум вещам, которые я запомнил на всю жизнь. Первое: «Если ты хочешь получить хороший результат, то должен выкладываться на 115 процентов из запланированных 100». Второе: «У тебя есть талант к музыке, он был дан тебе свыше, но это не делает тебя лучше остальных. Талант — ничто, если его не развивать. Ты одарен музыкально, но ты до сих пор натягиваешь брюки, как и все, последовательно на каждую ногу». Так я научился не останавливаться на достигнутом, но и не идти по головам при этом. Просыпаясь утром, я думаю: «Так, что день грядущий нам готовит? И можно ли написать по этому поводу песню?». Вот так я пытаюсь выживать, ребятки.

Какова концепция обложки альбома?

Мы говорим о «The 20/20 Experience», то есть о том, что значит иметь идеальное зрение (20 футов — расстояние от глаз до таблицы проверки остроты зрения, прим. пер.), некоторые песни на альбоме касаются этой темы, в том числе песня «Tunnel Vision» (Зашоренность). Мне плохо даются названия альбомов, да и песен тоже. Иногда я даже прошу людей давать названия песням после того, как они их прослушают. После записи альбома «FutureSex/LoveSounds» я проанализировал тематику песен и подумал: «Многие песни — о любви и сексе». И вспомнил, что Тим говорил: «Нужен футуристический звук». Так что я сложил эти слова вместе, и мы остановились на этом, хотя можно было придумать и что-то еще. Мой лучший друг как-то зашел в студию и прослушал несколько новых песен и сказал, что в этой музыке есть и визуальная сторона, как будто ты смотришь кино, а не просто слушаешь (мы уже говорили про создание персонажа и его вымышленного мира). Я спросил: «А может мы назовем диск „The 20/20 Experience“?». Он ответил: «Звучит круто». Я сказал: «Отлично, значит, эту проблему решили». Так появилась и идея для оформления обложки.

Ты начал заниматься музыкой в юном возрасте, что бы ты посоветовал молодым музыкантам?

Я всегда имел спортивный подход, в командном спорте есть свои ценности. Я заимствовал одну из них: тренировки решают. Репетиции и тренировки. Их никогда не бывает слишком много. Когда я начал актерскую карьеру, Кевин Спейси (несомненно, великий актер), сказал мне: «Выполняй домашние задания». Я спросил: «В смысле?». Он ответил: «Пересмотри столько фильмов, сколько сможешь. Следи за работой каждого актера». Я считаю, что в музыке то же самое: слушай разную музыку, даже если она тебе не нравится. Музыка вдохновляет и помогает тебе избавиться от формального подхода при создании песни. Иногда она просто помогает тебе пережить стояние в пробке. Так что я говорю: знание — не та вещь, которой бывает слишком много. Слушайте разную музыку, анализируйте, берите от нее все, что хотите. Музыка — это то, о чем вы каждый раз узнаете что-то новое.